Олег Зайончковский
Олег Зайончковский – потомок дворянского рода – лишь недавно вошел в русскую литературу, но уже его дебют стал значительным событием: первый роман Зайончковского «Сергеев и городок», опубликованный в 2004 году, вошел в финальные списки премий «Буккер – Открытая Россия-2004», «Студенческий Букер» (2005) и «Национальный бестселлер-2005». Премии, правда, писатель не получил, но зато стал известным в России.
«Сергеев и городок» – это не совсем обычный роман, а роман в новеллах. Связывает же эти новеллы городок, название которого, по-моему, даже ни разу не произносится, и Сергеев. В некоторых новеллах он лишь наблюдатель и, возможно, автор рассказов, в других становится главным героем. Хотя в самом конце выясняется, что Сергеевых два, и кто из них пишет эти истории, не совсем понятно. Кажется, пишут оба.
Уже в первой новелле «Частный сектор» дана краткая и ироничная характеристика этого городка: «Впрочем, городом мы себя еще долго не сознавали – только когда собаки уличные своих от чужих перестали отличать, тогда и спохватились. Подали прошение куда следует, дескать, все у нас есть: и волостное управление, и милиция, и амбулатория. Хотим, мол, городом зваться и городское содержание от властей иметь. А власти отвечают: «Все у вас есть, да не все. Главного нет – завода. Фабричонки ваши мелкие, частные мы разорим, а большой химический завод построим – тогда и городом назовем». Подумали мы, подумали – делать нечего: сами навязались. Согласились на завод, а нас уж никто и не спрашивал… Власти разорили фабричонки, торговлишку и построили химзавод. Дорого мы заплатили за городское звание. Думали, хоть сделают нам водопровод, дороги замостят, ан просчитались. «Перебьетесь, – сказали власти. – Городом мы вас назвали, а теперь живите, как хотите. Только на завод не прогуливайте». И чтобы мы, значит, двум богам не молились, они до кучи разорили монастырь».
В новелле рассказывается о семье Калабиных, которая живет в одном доме, постоянно пристраивая его. Они вечно пьянствуют и дерутся между собой – в общем, не могут ужиться. А потом дом их сгорел, и семья разъехалась. И члены семьи, кажется, успокоились.
И вдруг все Калабины продали свои квартиры, отгрохали новый домище и снова съехались.
«И зачем же они съехались, чтобы снова лаяться? Жили бы каждый сам по себе», – спрашивает Сергеев у того, кто рассказывает ему эту историю.
«Ну, уж это ты у них спроси», – отвечает рассказчик.
Примерно так же живут и другие герои этого романа: пьют всякую гадость, дерутся, погибают по пьяни. Порою эта жизнь похожа на анекдот. Впрочем, как и обычная российская жизнь.
Хотя есть и такие герои, как местный художник Уткин из новеллы «Муха». Картины его продаются плохо, но и не ради заработка он рисует, а для души. Но другой художник городка – Подметкин – говорит Уткину: а надо ли рисовать и устраивать выставки, если ты ничего нового не можешь сказать в искусстве?
Точку же в этом споре поставил отец Михаил, сказавший: «Всяк по-своему Господа славит»…
В 2005 году вышел новый роман Олега Зайончковского – «Петрович», сразу попавший в «длинный» список Букеровской премии.
Главный герой романа – ребенок. Взрослые называют его Петровичем снисходительно, мальчик же воспринимает свое прозвище всерьез. И прав, скорее, Петрович: проблемы у него совсем не детские.
«Счастье возможно: роман нашего времени» тоже можно назвать романом в новеллах, потому что и здесь нет единого сюжета. Главный герой – писатель, которого знают в литературном мире, но который почти ничего не зарабатывает своим творчеством. И от него ушла жена к преуспевающему мужчине.
Писатель дружит с Дмитрием Павловичем – новым мужем своей бывшей жены Тамары. Впрочем, иногда и Тамара тайно навещает своего мужа. И совсем не для того, чтобы поболтать. Финал романа «открытый»: возможно, Тамара вынуждена будет вернуться к своему первому мужу…
Таков, по Зайончковскому, «роман нашего времени».
В более традиционном жанре написан роман «Тимошина проза».
Герой романа – офисный служащий без каких-либо карьерных шансов, но он сам и не стремится сделать карьеру. Он тайно пишет бессюжетную прозу. Хороша эта проза или плоха, читатель не знает, но одна героиня романа, литературный редактор, называет Тимошу графоманом. Но ведь писательство Тимоши никому не приносит вреда, а ему самому доставляет удовольствие.
Еще Тимоша пытается построить свою личную жизнь, выискивая девушек на сайте знакомств. Но и здесь как-то не складывается: в первом городке, куда Тимоша приехал для очного знакомства с девушкой, он неожиданно напился, второй раз ему просто не понравилась девушка. Наконец, он без всякого сайта находит девушку своей мечты, но она оказывается замужем…
Вот что сам Олег Зайончковский сказал об этой книге: «Речь о трудной судьбе московского графомана. Можно сказать, что это очередная история об очередном лишнем человеке. Лишний он даже не потому, что выпадает из жизни, социума, а потому что такой тип человека всегда лишний. Он из тех людей, кто живет внутри своей головы. И книжка живет как будто внутри себя. И это первая моя вещь, в которой нет оптимистического финала. Можно сказать, печальная история».
Но я скажу так: по сравнению с романами «Сергеев и городок» и «Счастье возможно», «Тимошина проза» показалась мне скучноватой. Хотя, возможно, Олег Зайончковский именно этого и добивался, стремясь показать насколько скучной бывает наша жизнь.
Я специально поискал в интернете читательские отзывы о книгах Зайончковского и был удивлен, что там очень много отзывов отрицательных.
Для примера – читательское мнение о романе «Счастье возможно» (орфография и пунктуация автора сохранены): «Кто-то из могучих сказал тут недавно, что серьёзная проза сюжета иметь не должна, что сюжет ограничивает, что сюжет — удел плохой беллетристики, а «Букеры» получает только хорошая литература. О да, о да. Интересно, почему это Манн, Гессе, Фолкнер и Толстой обременяли себя сюжетами, ай-ай-ай, низкие беллестристы. Зайончковский выше этого. Это просто хорошо (очень хорошо) написанная книга вообще ни о чём, неинтересная, равномерно наполненная банальными пережёвываниями стандартной жизни стандартного московского разгильдяя, который делает вид, что он что-то из себя представляет, а на самом деле — необязательная подлая тряпка, сопля, а не мужчина. В общем и целом, это модный ныне жанр — выдавать свои мысли за художественную прозу (см. Аствацатурова). Но честно говоря, осточертевает уже после десятой страницы».
Хотя, быть может, это как раз свидетельство того, насколько Зайончковский оригинальный писатель. Все-таки отрицательные отзывы гораздо лучше равнодушия. Я, например, если бы не читал Зайончковского, то после этих отзывов захотел бы его прочитать.
Но вот что написал о Зайончковском Леонид Костюков: «Олег Зайончковский находит такой ритм, прозаический строй, который приобщает нас к самой лучшей, самой живой интонации русской классической прозы. И отнюдь не в музейно-стилизационном формате, безо всяких «батенек» и «помилуйте». Мы вроде как сидим на веранде, пьем чай, беседуем и никуда не спешим. При этом не дуем на блюдце с пальцем на отлете. Просто: достойно пьем чай с приятным собеседником, не как прадеды, а как мы сами. Но и как прадеды».
Олег ПОЛИВОДА
Фото из интернета