Константин Паустовский
Книги Константина Паустовского можно назвать стилистическим образцом пейзажной и лирической прозы
Олег ПОЛИВОДА
Фото из интернета
Если говорить именно о стиле, то даже не знаю, кого из советских писателей можно поставить рядом с Паустовским. Пожалуй, некого. Мог бы, конечно, вспомнить Бунина и Набокова, но это русские, а не советские писатели.
При этом Константин Паустовский не стремился блеснуть оригинальной метафорой, самое главное для него – точное слово. И писатель всегда его находил. Или, по крайней мере, стремился найти.
Когда я прочитал повесть Паустовского «Мещёрская сторона», то страшно захотел побывать в тех местах, увидеть тот край. Хотя и подозреваю, что он не произвел бы на меня сильного впечатления, я видел немало и других красивых мест. Но как же мастерски Константин Паустовский описывает его! Можно наугад брать любой абзац и восхищаться этим описанием.
Например, этот: «В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры, где так торжественно и тихо, что бубенчик-«болтун» заблудившейся коровы слышен далеко, почти за километр. Но такая тишина стоит в лесах только в безветренные дни. В ветер леса шумят великим океанским гулом и вершины сосен гнутся вслед пролетающим облакам».
Или этот: «На берегах этих рек в глубоких норах живут водяные крысы. Есть крысы, совершенно седые от старости.
Если тихо следить за норой, то можно увидеть, как крыса ловит рыбу. Она выползает из норы, ныряет очень глубоко и выплывает со страшным шумом. На широких водяных кругах качаются желтые кувшинки. Во рту крыса держит серебряную рыбу и плывет с ней к берегу. Когда рыба бывает больше крысы, борьба длится долго, и крыса вылезает на берег усталая с красными от злости глазами».
Впрочем, так можно процитировать всю книгу. Написал ее Паустовский в 1939 году, незадолго до войны и закончил такими словами: «На первый взгляд – это тихая и немудрая земля под неярким небом. Но чем больше узнаешь ее, тем все больше, почти до боли в сердце, начинаешь любить эту обыкновенную землю. И если придется защищать свою страну, то где-то в глубине сердца я буду знать, что я защищаю и этот клочок земли, научивший меня видеть и понимать прекрасное, как бы невзрачно на вид оно ни было, – этот лесной задумчивый край, любовь к которому не забудется, как никогда не забывается первая любовь».
И Константину Паустовскому действительно пришлось ее защищать. С начала Великой Отечественной войны он, ставший военным корреспондентом, служил на Южном фронте. В письме Рувиму Фраерману от 9 октября 1941 года он писал: «Полтора месяца я пробыл на Южном фронте, почти всё время, не считая четырёх дней, на линии огня…»
Но своей первой «настоящей» книгой писатель назвал сборник рассказов «Встречные корабли», который вышел в 1928 году.
В короткий срок (зима 1928 года) был написан роман «Блистающие облака», в котором детективно-авантюрная интрига, переданная великолепным образным языком, сочеталась с автобиографическими эпизодами, связанными с поездками Паустовского по Черноморью и Кавказу в 1925-1927 годах.
Известность же ему принесла повесть «Кара-Бугаз». Написанная на основе подлинных фактов и вышедшая в 1932 году в московском издательстве «Молодая гвардия», повесть сразу выдвинула Паустовского (по мнению критиков) в первые ряды советских писателей того времени. Повесть многократно издавалась на разных языках народов СССР и за границей. Снятый в 1935 году режиссером Александром Разумным фильм «Кара-Бугаз» по политическим мотивам не был допущен в прокат.
Повесть «Кара-Бугаз» знакомит читателя с одним из заливов Каспийского моря. Находится Кара-Бугаз в Туркменистане, тогда Туркмении. Автор пытается рассказать историю, – зачастую трагическую, тех, кто был там первым, кто пытался понять его ценность и тех, кто просто попал туда случайно.
В середине 19 века залив для правительства России изучал Жеребцов. Ему показалось это место совершенно непригодным для жизни, – там не было воды, плавала мертвая рыба, вода была нечистой, и пахло тухлым. Исследователь считал, что этот залив вовсе не нужен, – лучше его превратить в озеро, отсыпав дамбу между заливом и морем. Постепенно водоем бы пересох. Но, пообщавшись с одним из авторитетных путешественников того времени, передумал, потому что тот открыл ему, что из солей, откладываемых в заливе, изготавливают стекло, и тот, кто сумеет построить добычу и производство на заливе станет поистине удачливым человеком.
В 1930-е годы были созданы разнообразные по тематике повести: «Судьба Шарля Лонсевиля» (1933), «Колхида» (1933), «Чёрное море» (1935-1936), «Созвездие гончих псов» (1936), «Северная повесть» (1937).
Кстати, «Черное море» стоит прочитать уже за одно только описание шторма.
Но, на мой взгляд, одна из лучших повестей Паустовского – «Золотая роза» (1955). Это книга о том, как создаются… книги. Начинающие писатели могут узнать из нее много полезного. Да и вообще ее интересно читать.
Однако одно из главных произведений писателя – «Повесть о жизни». Она состоит из шести книг: «Далёкие годы» (1946), «Беспокойная юность» (1954), «Начало неведомого века» (1956), «Время больших ожиданий» (1958), «Бросок на юг» (1959-1960), «Книга скитаний» (1963). Она была впервые полностью опубликована Гослитиздатом в 1962 году в двух томах в составе шести книг.
Впрочем, книги книгами, но мне особенно хочется отметить гражданскую позицию Константина Паустовского. Ведь сколько было в СССР известных писателей с мерзкой и подлой душой! Сколько раз они – из трусости или ради привилегий – предавали своих собратьев по перу!
Но только не Паустовский!
В 1950-е годы Паустовский жил в Москве и в Тарусе на Оке. Стал одним из составителей важнейших коллективных сборников демократического направления времен оттепели «Литературная Москва» (1956) и «Тарусские страницы» (1961). Более десяти лет вел семинар прозы в Литературном институте им.Горького, был заведующим кафедрой литературного мастерства. Среди учащихся на семинаре Паустовского были: Инна Гофф, Владимир Тендряков, Григорий Бакланов, Юрий Бондарев, Юрий Трифонов, Борис Балтер, Иван Пантелеев.
В своей книге «Превращения» Инна Гофф писала о К. Г. Паустовском: «Я часто о нем думаю. Да, он обладал редкостным талантом Учителя. Не случайно среди его страстных поклонников много учителей. Он умел создать особую, таинственно-прекрасную атмосферу творчества, — именно это высокое слово хочется здесь употребить».
В 1965 году Паустовский подписал письмо с ходатайством о предоставлении А. И. Солженицыну квартиры в Москве, а в 1967 году поддержал А. Солженицына, написавшего письмо IV Съезду советских писателей с требованием отменить цензуру литературных произведений.
В 1966 году Паустовский подписал письмо двадцати пяти деятелей культуры и науки генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу против реабилитации И. Сталина.
Во время судебного процесса над писателями А. Д. Синявским и Ю. М. Даниэлем К. Паустовский вместе с К. Чуковским открыто выступил в их поддержку, предоставив суду положительные отзывы об их творчестве.
А незадолго до смерти тяжело больной писатель направил письмо А. Н. Косыгину с просьбой не увольнять главного режиссёра Театра на Таганке Ю. П. Любимова. За письмом последовал телефонный разговор с Косыгиным, в котором Константин Георгиевич сказал: «С вами говорит умирающий Паустовский. Я умоляю вас не губить культурные ценности нашей страны. Если вы снимете Любимова, распадётся театр, погибнет большое дело».
В результате приказ об увольнении подписан не был.
Можно добавить, что Паустовский четыре раза был номинирован на Нобелевскую премию по литературе (1965; 1966; 1967; 1968). В 1968 году он входил в число основных кандидатов на Нобелевскую премию, но умер до выбора лауреата.