Резонансный процесс
Это судебное разбирательство было долгим и получилось достаточно резонансным: 36-летний Александр Михайлов обвинялся в совершении развратных действий без применения насилия в отношении малолетней девочки. Все обвинение строилось на показаниях 6-летней Тани.
«Похищение»
Все началось с того, что 8 марта 2017 года Таня ушла из двора своего первого микрорайона и потерялась. Ненадолго, впрочем: в 16 часов 40 минут во втором микрорайоне Таню встретил ее дядя Сережа и вернул родителям. Позже он сам рассказывал на суде: Таня была спокойной, улыбалась, сказала, что находится тут вместе с подружкой, но та зашла в магазин. Никаких подозрительных лиц рядом с магазином дядя не заметил.
Забегая вперед, отмечу: эти показания стали основными при вынесении приговора.
Когда Таню привели домой, папа строго объяснил дочери, что нельзя уходить со двора, что так никогда нельзя делать. Девочка заплакала и сказала, что она так больше делать не будет.
А 9 марта мама забирала Таню из детского сада, и воспитательница вдруг спросила: «А что это было за похищение?» Оказывается, Таня рассказала в детском саду, что ее вчера похитил какой-то лысый дядя.
Неразрешимые противоречия
Дома, естественно, начались расспросы. Таня сначала отвечать отказывалась, говорила, что это секрет. Но мама ее убедила: никакого секрета быть не может. И девочка поведала такую историю.
Таня гуляла во дворе со своей подругой Валей, и та повела ее во второй микрорайон, в магазин, где работает валина мама. Валя зашла в магазин, а Таня осталась на улице. И тут к ней подошел незнакомый лысый мужчина, взял девочку за руку и, несмотря на ее сопротивление, завел в подъезд. И стал трогать ее за интимные места. Потом они каким-то образом вышли из подъезда, увидели Валю. Валя стала кричать: «Папа, что ты делаешь! Отпусти ее!» После чего Таня и Валя стали бить мужчину. Вскоре появились сотрудники полиции, которые и забрали этого лысого дядю.
Позже танина мама пыталась найти и тот дом, и тот подъезд, но Таня каждый раз указывала на разные дома и подъезды. Вместе с Таней искали дом и сотрудники полиции. И тоже девочка не смогла точно на него указать.
А 14 марта было написано и заявление в полицию. В тот же день девочку первый раз и опросили. Таня рассказывала: Валя зашла в магазин и вынесла оттуда два мороженых (валина мама утверждала, что мороженое дочери не давала, а ее коллеги по работе, которые отмечали Международный день и пили чай с тортом, добавили: Валя как зашла в магазин, так больше из него не выходила). Когда доели мороженое, Валя снова ушла, а Таня осталась качаться на качелях. Здесь и подошел к ней дядя. Подвел девочку к подъезду, позвонил в домофон и сказал, что потерял ключи. И начал к девочке приставать. Потом с улицы зашла какая-то тетя, худая, русская, и сказала мужчине, чтобы он отпустил девочку. Тетя позвонила по сотовому телефону в полицию, и дядю забрали.
Дала девочка показания и 17 марта, но они уже отличаются от предыдущих. И суд отметил эти противоречия.
14 марта Таня утверждала, что два раза была у Вали, видела ее маму, а папу нет. Из показаний 17 марта следует, что Таня к Вале в гости ходила один раз, видела ее и маму и папу, которого Валя называла дядей.
14 марта Таня утверждала, что дядя ей ничего не говорил, она этого дядю не знает, а 17 марта уже другое: дядя сказал «Не бойся, я папа Вали».
14 марта Таня утверждала, что тетя зашла в подъезд, а 17 марта уже говорила, что тетя вышла из квартиры на первом этаже. Мужчина испугался и убежал, а полиция его не задерживала.
Никакого задержания на самом деле и не было.
Из допроса 14 марта, следует, что после задержания мужчины полицией Таня вышла из подъезда и встретила Валю, которая по секрету сказала, что папа ее тоже «трогает», но об этом никому нельзя рассказывать.
Из показаний 17 марта следует, что когда дядя убежал из подъезда, Таня вышла на улицу, где и встретил племянницу дядя Сережа. А Валю она не видела.
Кроме того, из показаний 17 марта следует, что девочка видела на руках насильника рисунки на пальцах, тонкое золотое обручальное кольцо и шапку. Но у Михайлова нет ни наколок, ни обручального кольца. У него даже шапки не было, он надевал капюшон.
И приставания мужчины в разные дни Таня описывала по-разному.
Остались вопросы и по той женщине, которая то ли зашла в подъезд, то ли вышла из квартиры. Маме Таня передала слова той женщины: «Ты никому ничего не говори, в милицию ничего не заявляй, потому что я все равно на суд не приду, ни на какие вопросы отвечать не буду». А потом села на такси и уехала.
Разыскать ту женщину полиции так и не удалось, хотя отрабатывались четыре дома, просматривались видеокамеры, которые установлены в микрорайоне. Но записей Михайлова, девочек и женщины, уезжающей на такси, не обнаружили.
«Все вышеприведенные противоречия, осталось неразрешенным в ходе досудебного производства», — сказано в приговоре суда.
Михайлов под следствием
А что же Александр Михайлов?
Валя – это дочь его сожительницы. Впрочем, еще до 8 марта сожители поссорились из-за того, что Михайлов часто выпивал. И разошлись. Михайлов проживал у своих друзей.
Свою вину мужчина категорически отрицал и рассказывал следующее. 8 марта на той квартире, где жил Михайлов, были поминки. Гости разошлись, и примерно в 16 часов 30 минут Михайлов вышел в магазин за сигаретами. Продавщица, кстати, его запомнила. Вернулся, покурил на балконе со своим товарищем. Потом зашел на кухню, где были часы. Михайлов запомнил время — 16 часов 50 минут. Больше в тот день из квартиры он не выходил, что и подтвердили многочисленные свидетели.
В принципе, время выхода Михайлова из квартиры примерно совпадает с временем совершения преступления, по результатам оперативно-розыскных мероприятий время преступления было установлено: с 16 часов 20 минут до 17 часов 00 минут 8 марта 2017 года.
Однако имеется существенное «но». По показаниям Михайлова и работников магазина, в котором была Валя, суд сделал хронометраж (сотрудники полиции его не проводили, «упустили из виду»). И пришел к другим выводам.
Расчеты суда таковы. Михайлову, чтобы выйти из квартиры, отстоять в магазине небольшую очередь, купить сигареты и совершить развратные действия, потребовалось бы, как минимум, 22 минуты. Валя же пришла в магазин к своей маме, как было установлено, в16 часов 00 минут — 16 часов 15 минут и села пить чай вместе со взрослыми. По показаниям же Тани, Валя не только видела своего папу, но и била его. Следовательно, преступление совершено раньше 16.00 – 16. 15. От этого времени суд отнял 22 минуты, которые понадобились Михайлову для похода за сигаретами. И получилось, что время совершения преступления — 15 часов 38 минут-15 часов 53 минуты. А по показаниям многочисленных свидетелей, Михайлов на тот момент все еще был в квартире.
Но сотрудники полиции не только хронометраж упустили из виду. Например, один из полицейских утверждал, что вместе с девушкой-стажером ходил на квартиру к бывшей сожительнице Михайлова, чтобы выяснить: правда ли, что отчим «трогал» свою падчерицу? Сам полицейский с девочкой не разговаривал, а предоставил это сделать стажеру и вышел из квартиры. Минут через 20 вышла и стажер и рассказала ему, что Михайлов также приставал к своей падчерице: он делал с ней то же самое, что с ее подругой Таней.
А вот показания стажера на суде: на адрес, где проживает сожительница Михайлова и ее дочь, никогда не ходила, в их квартире никогда не была, с самой несовершеннолетней девочкой Валей и ее матерью не разговаривала.
Бывшая сожительница Михайлова вообще заявила: никто из сотрудников полиции домой к ней не приходил!
Интересно проводилось и опознание Таней предполагаемого насильника.
14 марта Михайлова доставили в ГОВД якобы по подозрению в краже санок. Сфотографировали и внесли в информационную базу полиции. На следующий день его вызвали вновь. В коридоре, ожидая вызова следователя, он увидел Таню и ее маму. Мама указала дочери на Михайлова и спросила «Этот?». После чего вместе с дочерью прошла в кабинет.
Чтобы не травмировать психику потерпевшей, опознание проводилось по фотографии.
Психологический тест
С Таней и Михайловым работали и психологи. И разошлись во мнениях.
Специалист-психолог Кравченко попросила Таню нарисовать картинку «Дом, дерево, человек». Так как дерево показалось ей похожим на «эрегированный половой орган», Кравченко сделала вывод: в отношении ребенка совершено сексуальное насилие «в виде визуальных стимулов».
Что касается Михайлова, то специалист-психолог пришла к следующему умозаключению: «Во-первых, у Михайлова имеются индивидуально-психологические особенности в виде склонности к совершению преступлений, а именно — развратных действий насильственного и ненасильственного характера в отношении малолетних. Во-вторых, Михайлов имеет болезненную деформацию, влечение к девочкам, поэтому развратные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетней могли быть им совершены».
Пыталась специалист-психолог работать и с падчерицей Михайлова. Тест был тот же: «Дом, дерево, человек».
Вот как об этом рассказывает мама девочки Вали: «Психолог был вообще неадекватный, кричала, говорила, что я не знаю и не понимаю всю ситуацию, выскочила в коридор, кричала при детях. Я считаю, что психолог не должен себя так вести».
И еще: «Психолог спросила у меня: как я отнесусь к тому, если Михайлов действительно будет виноват? Я спросила: «А повод есть?» На что психолог ответила: «Вы вообще были в такой ситуации? Вы были изнасилованы?» Это было очень эмоционально. Потом психолог говорит: «А я была, я знаю, что это такое!» Сказала: «Ваш ребенок подвергся насилию». Я спросила, с чего она так решила. Та ответила, что знает — и все. Какое именно было насилие, психолог не говорила. Я пыталась у нее это выяснить, та ничего толком не говорила, говорила, что знает, что над моим ребенком было совершено насилие, и в этом виноват мужчина. И вообще зря я надеюсь, что Михайлов не виноват».
Мама Вали также добавила, что прожила с Михайловым четыре года, знает его хорошо, что он может сделать, а что нет. И таких наклонностей у него не наблюдала.
Cуд
Неплохо на суде о Михайлове отозвалась и Валя: дядя Саша ей нравится, она его любит, он с ней играет, вместе смотрят мультики, с ним интересно. Втроем: он, она и мама — ходят гулять. Он ее никогда не обижал, не ругал, не наказывал, на Новый год, дарил подарки, куклы всякие. Дядя Саша ее не целует и к себе не прижимает. С мамой дядя Саша не ругался, на маму не кричал, ее не обижал, но иногда он бывал пьяным.
А вот уже заключение комиссии экспертов-психиатров.
По результатам обследования 27 апреля 2017 года «болезненных» склонностей у Михайлова комиссия экспертов-психиатров не установила.
Как сказано в заключении, формировать психологический портрет человека для судебной экспертизы только на основании рисуночных тестов или еще каком-то подобном варианте исследования некорректно.
Те методики, которые были выбраны специалистом-психологом, для судебно-психиатрической экспертизы неприменимы и не используются.
Расстройство полового влечения — это серьезное исследование, дать заключение в полной мере может только эксперт, врач-сексопатолог.
Психолог Кравченко таким специалистом «экспертом-сексопатологом» не является, а потому в ходе проводимого психологического исследования личности Михайлова, дав такое заключение, она вышла за пределы своей компетенции.
Для дачи такого рода заключения: педофилия — должна быть большая доказательная база, по возможности, стационарное обследование испытуемого. так как это требует длительного психоанализа, и он обязательно должен быть подкреплен материальными доказательствами.
И еще – о девочке Тане.
Непосредственно эксперту несовершеннолетняя о случившемся ничего не рассказывала, постоянно смотрела на маму, утверждаясь, правильно ли она говорит.
Да, не исключается момент того, что она где-то на какой-то вопрос ответит соглашательски, но это не патология для ее возраста, это особенность детского мышления, детской психологии.
И в рамках этой ситуации, когда столько внимания взрослых, которые, возможно, задают не совсем корректно вопросы, возможно, что она ответит, и это не будет соответствовать действительности.
Изучая на экспертизе материалы уголовного дела, эксперты обратили внимание, что якобы событие произошло 8 марта 2017 года, а заявление родителей было — 14 марта 2017 года. Эксперты удивились и насторожились.
И насторожило их вот что: те первые показания, которые девочка давала через шесть дней, в виду особенности детской памяти, она могла дополнить вымыслом, поэтому не исключено, что в ее показаниях имел место вымысел.
По результатам обследования не установлено, что малолетняя Таня перенесла психическую травму, нет глубинности, характерной для психической травмы.
У детей до шести лет отсутствует достаточная сформированность механизма долговременной памяти, до шести лет у детей не сформирована долгосрочная память, и они могут ее заполнять ранее услышанными фактами.
Допустим, мать ей ранее могла говорить не уходить со двора — с тобой могут сделать вот это, вот это.
В ситуации самозащиты она могла использовать вот эти ранее услышанные фразы, знания.
Объективно можно говорить лишь о том, что мама могла задавать ребенку наводящие вопросы, то есть ответ уже предполагался в самом вопросе, который девочка просто подтверждала.
В общем, побеседовав с ребенком, эксперты не смогли однозначно утверждать, было ли на самом деле событие, о котором говорит ребенок.
Но при этом: эксперты-психологи не уверены, что описываемая по делу ситуация вообще имела место, так как о самой основной ситуации на экспертизе ребенок молчал.
И еще – о выводах специалиста-психолога Кравченко: «Выводы Кравченко — это ее личная субъективная интерпретация. Тест, который проводился Кравченко, он очень-очень субъективный, этот рисунок сейчас все могут интерпретировать по-своему».
К слову, у экспертов-психиатров, в отличие от специалиста-психолога Кравченко, имеются сертификаты о даче экспертного заключения.
Оправдание
Сложное дело, сложно однозначно сказать «да» или «нет». С одной стороны, трудно представить, что шестилетняя девочка могла эту историю выдумать и рассказать ее во всех подробностях. Тем более что, по заключению экспертов-психиатров, она не склонна к фантазированию. Но, с другой, слишком много противоречий и нестыковок.
Но суд обязан принимать именно однозначное решение. И он его принял.
Приговор звучит так: «Михайлова Александра Ивановича признать невиновным в совершении уголовного правонарушении, предусмотренного ст.124 ч.1 УК РК, и оправдать его в связи с отсутствием события уголовного правонарушения.
Признать за Михайловым А. И. право возмещения вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности.
Принести Михайлову А. И. официальные извинения за причиненный вред».
Потом это дело еще рассматривалось судебной коллегией по уголовным делам Костанайского областного суда. И 14 декабря 2017 года она вынесла постановление: «Приговор Лисаковского городского суда от 03 ноября 2017 года в отношении Михайлова Александра Ивановича оставить без изменения.
Постановление может быть обжаловано (опротестовано) в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РК».
Один из аргументов: «Коллегия, оставляя оправдательный приговор в отношении Михайлова А. И. без изменения, отмечает, что в соответствии c требованиями ст. 19 УПК РК никто не обязан доказывать свою невиновность. Любые сомнения в виновности лица толкуются в пользу подсудимого, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и должен быть подтвержден достаточной совокупностью достоверных доказательств».
Олег ПОЛИВОДА
Все имена и фамилии изменены