Житейские истории
Жена назвала ее Марфой.
– Почему Марфа? – спросил я. – Это имя больше подходит для какой-нибудь колхозной дуры.
– Ну, не знаю, – ответила жена и задумалась. А потом пояснила:
– Но ведь она похожа на Марфу!
И я понял, что она хотела сказать: Марфа – это самое подходящее для нее имя.
Ну, Марфа так Марфа. Было бы, о чем спорить – о корове!
Одна корова у нас уже была – Зорька. Она досталась нам после смерти мамы: отец корову доить не умел или, может быть, не хотел.
Зорька была хотя и своенравной, но умной коровой. Вечером, возвращаясь из стада, она сама толкала головой калитку и заходила во двор. Если же мы забывали снять с калитки крючок, то Зорька это делала сама, поддев его рогом. И делала она это быстро и ловко, даже не останавливаясь: поддела на ходу крючок, толкнула калитку – и здравствуйте, хозяева, я дома! И я тут же тащил для нее ведра с водой. В котловане Зорька воду никогда почти не пила – она не любила грязную воду.
Но Зорька давала мало молока, вот и купили мы в совхозе Марфу и привели ее в наш сарай с совхозной базы. От Марфы тоже вряд ли можно было ожидать больших удоев, но две коровы лучше, чем одна.
Зорька на Марфу покосилась, но никакой враждебности не проявила. Так мирно всю зиму и простояли они в сарае, две товарки, бок о бок, хотя характеры-то у них были разные. Зорька – аристократка, воду из грязного ведра пить отказывалась. А зимой ей эту воду еще приходилось и подогревать. Марфа же не была столь привередливой, к чистоте относилась равнодушно: грязная или холодная вода – ей без разницы.
Особенно Марфа любила помои – не отнимешь ведро. Помоет жена посуду в тазике, а жирную воду – в помойное ведро, для Марфы. И свиньи, оставшись без помоев, на Марфу, я думаю, обижались. И хрюкали недовольно: «Какое свинство – корова пьет помои! Вот уж действительно — дура колхозная!»
Но закончилась зима, а вместе с нею и закончилась у нас и солома. Хотя и брал я ее с запасом, но ведь рассчитывал-то я на одну корову! В стадо коров еще не выгоняли, но травка уже проросла. И пришлось мне выпустить в поле Зорьку и Марфу попастись, благо, что наш дом был на краю совхоза. Паслись Зорька с Марфой в поле моего зрения – возле реки, вместе с другими коровами. Не один ведь я такой умный! Или, правильнее сказать, такой бедный.
Вечером Зорька вернулась домой, а Марфа осталась в поле. Я отправился за ней. Вот только загнать Марфу домой оказалось большой проблемой: Марфа возле реки бегала по кругу, я, ругаясь на чем свет стоит, — вслед за нею.
Вскоре я выдохся, Марфа – нет. Я присел отдохнуть, а Марфа продолжила трапезу.
Пришлось мне идти на поклон к своему ученику, девятикласснику Васе. У Васи есть лошадь, а против лошади корова бессильна!
Оседлав коня, Вася гордо осмотрелся по сторонам и заявил: «Показывайте, где ваша корова! Сейчас мы ее загоним, куда надо!»
И потом я со стороны наблюдал такую картину: Марфа возле реки бегала по кругу, Вася на коне, размахивая кнутом, – вслед за нею.
Вскоре лошадь выдохлась, Марфа – нет. Вася слез с коня и присел отдохнуть, а Марфа продолжила трапезу.
– А давайте мы ее на совхозную базу загоним! – предложил Вася. – Там внутри она от нас никуда не денется: веревку на рога – и домой!
Когда Марфе с помощью кнута указали путь к совхозной базе, она побежала туда весьма охотно, чуть ли не вприпрыжку. Вспомнила свою малую родину, скотина!
Сторож сначала и Марфу, и нас с Васей впускать на базу не хотел, но, узнав, в чем дело, рассмеялся и смилостивился. Но, впрочем, намекнул: неплохо бы его отблагодарить за это. Я, впрочем, его намек тут же выкинул из головы: водка в то время была в большом дефиците, а покупать бутылку спирта «Рояль» за столь незначительную услугу – слишком жирно будет.
Сторож, однако, не обиделся, но даже вместе с нами принялся ловить Марфу.
Но не знал он Марфы, а потому и ринулся напролом. Марфа его тут же сбила с ног, но дальше не решила, что со сторожем делать: топтать копытами или пусть пока живет? И остановилась в замешательстве. В это время я и накинул ей веревку на рога.
Так мы и шествовали домой: впереди я, ведя Марфу на веревке, а вслед за нами девятиклассник Вася на лошади.
Привязав Марфу в сарае, я подумал: сейчас я ее убью! Я был страшен в гневе. Даже моим ученикам не удавалось так меня вывести из себя.
Я взял палку и врезал Марфе по хребту. Марфа оглянулась и посмотрела на меня с укоризной. Больше ударить я ее не смог. Но строго Марфу предупредил:
– Завтра останешься дома! Сдохнешь тут у меня от голода, тварь!
Но я хотя и вспыльчивый человек, но отходчивый. Утром я Марфу пожалел и снова выпустил ее погулять вместе с Зорькой. А сам, проведя уроки, отправился к директору совхоза – выписывать сено.
Я не умею просить. Скажу больше – я не люблю просить. Но что делать, если Марфа такая дура?
– Вы за сеном? – сразу же догадалась секретарша. – А директор его уже никому не выписывает. Сена осталось мало – только для совхозных коров. А, впрочем, зайдите!
– Вы за сеном? – сразу же догадался директор совхоза. – Давайте свое заявление – подпишу!
У меня учились четыре дочери директора совхоза. Но я не думаю, что он рассчитывал на мою протекцию для них – они и сами хорошо учились. Просто он проявил уважение к учителю.
Потом мне надо было найти тракториста, который привезет сено. Потом идти в магазин за спиртом для тракториста. Спирта в магазине уже не было, но для меня одна бутылка нашлась. Я учил сына продавщицы. А он учился плохо, и продавщица надеялась на мою протекцию. А, может, просто проявила уважение к учителю.
Домой я вернулся только вечером. Зорька и Марфа стояли в сарае.
– Как ты ее загнала? – удивился я.
– А она сама пришла – вслед за Зорькой, – ответила жена.
Вскоре коров стали выгонять в стадо. Зорька шествовала впереди, Марфа поспевала вслед за нею. Так они уходили, так же возвращались домой.
Но однажды Зорька вернулась, а Марфа – нет. Понятно, в стаде они потеряли друг друга. А самостоятельно Марфа дорогу найти не смогла. Что с нее возьмешь, с дуры колхозной! Лучше бы жена назвала корову именем какого-нибудь философа. Глядишь, и вышел бы из этого какой-то толк. Известно ведь: как вы яхту назовете, так она и поплывет.
Я уже собрался идти Марфу искать, но пришла теща.
– Ваша Марфа бродит возле нашего дома, — сказала теща. – Но пригнать я ее не смогла! Бегает, дура такая!
Жила теща далеко – за котлованом. И я, наивный человек, пошел за Марфой налегке – без Васи и без лошади. Но началась старая история: Марфа бегала вокруг тещиного дома, я, ругаясь на чем свет стоит, — вслед за нею.
Кое-как мне удалось загнать Марфу к теще во двор. Делать нечего – пришлось идти домой. Дома я накинул Зорьке веревку на рога и повел ее к тещиному дому. Прохожие у меня спрашивали, куда я веду корову. Я объяснял. Они смеялись. Наверное, еще и думали: «И этот человек учит наших детей! А свою корову научить не может!»
Зорька, я думаю, тоже была в большом недоумении. Но, увидев Марфу, фыркнула и поняла, в чем суть проблемы. Когда я освободил Зорьку от веревки, она развернулась и спокойно отправилась домой. Марфа поспешила вслед за нею…
Возле нашего совхоза плохое пастбище: и летом-то травы мало, а осенью ее почти нет. И осенью Зорька перестала возвращаться домой, искала, где бы еще подъесться. А я искал Зорьку.
А вот Марфа каждый вечер – как штык. Запомнила, наконец, дорогу и больше не нуждалась в проводнике.
А через год или два жизни в совхозе совсем никакой не стало: света нет, воды нет, зарплату задерживают месяцами. Да и корма как-то незаметно подорожали: если раньше за машину отходов просили бутылку водки, то потом – две, а затем без денег даже и не суйся. Но где взять эти деньги, если зарплату не платят?
И мы решили с женой переехать в город. У тещи и тестя была в городе квартира, и они согласились эту квартиру нам продать.
Нашелся покупатель и на наш дом – наш сосед. Сам наш плохо отапливаемый дом не сильно ему был и нужен, но он собирался в нашем дворе держать свое большое хозяйство.
Но так как денег ни у кого не было, мы решили провести тройной бартер: сосед мне за дом отдает семь коров, я эту скотину передаю тестю — за квартиру. Еще и приплатил ему от себя, отдав Зорьку.
Марфу же решил взять сосед, а взамен отдать мне бычка. Бычка – на мясо, мясо – на продажу, и хоть какие-то у нас с женой деньги в городе на первое время.
Но получилось не так, как было задумано. Мне потом рассказали: едва мы выехали из совхоза, тесть пришел и за Марфой. Решил, видимо, что продешевил и захотел доплату. Но коров после продажи городской квартиры у него во дворе и без того было много, а потому ему хотелось только мяса.
В общем, Марфу зарезали.
Не стану здесь утверждать, что я сильно по ней убивался: сельские жители любят и жалеют своих коров, но плакать из-за них никто не будет. В детстве – да, но со временем черствеешь душой. Человек-подлец ко всему привыкает.
Много лет прошло с тех пор. Моя теперь уже бывшая жена живет в другом городе. И никто не виноват, просто закончилась любовь. Такова жизнь.
Интересно, помнит ли она Марфу?
Олег ПОЛИВОДА
Фото из интернета