Истории
СКАЗКА ПРО ВАМПИРА
В одном известном городе, название которого я позабыл, градоначальник приказал долго жить.
Случилось это неожиданно. Проснувшись однажды утром, градоначальник сказал: «Я приказываю себе долго жить!» А в свободном городе ослушаться градоначальника не смел даже сам градоначальник.
Когда по городу поползли трагические слухи о том, что градоначальник приказал долго жить, свободные граждане очень обрадовались. Они безумно любили своего градоначальника, но, надо признать, он изрядно им надоел: упрямо живет и живет, коптит небо, царствует бесконечно долго, целую вечность, но никак не приказывает. А ведь давно пора!
По этому поводу в городе случился стихийный праздник – с песнями, хороводами и фейерверками. Свободных граждан несколько смущало, что не показывают мертвого градоначальника, но городской сумасшедший заявил, что его временно поместили в холодильник. А основные торжества отложили до Рождества, где труп градоначальника исполнит роль Санты-Клауса. Подарки раздавать он, конечно, не сможет (он и при жизни их не раздавал), но, как дерзко утверждал городской сумасшедший, мертвый градоначальник – это и есть самый бесценный подарок.
Градоначальник тоже неправильно понял свободных граждан и, когда узнал о народных гуляниях, испытал чувство глубокого удовлетворения.
«Ты посмотри, как меня любит народ! Как он рад, что я теперь буду жить долго!» – сказал он своей жене.
Жена усмехнулась, но ничего не ответила. В отличие от своего мужа, она время от времени выходила в город и знала о настроениях свободных граждан.
Потом, конечно, все разъяснилось. Градоначальник был сильно разочарован, а уж как разочарованы были свободные граждане, рассказать невозможно!
Выпив бутылку «Белой лошади» и отлакировав виски одеколоном, градоначальник успокоился. После чего крепко задумался. Он хотя и не был умным человеком, но и полным дураком его вряд ли кто-нибудь осмелился бы назвать. А потому, приказав себе долго жить, он понимал, что долгожительства себе не обеспечил. Слова не имеют большого значения – нужны большие дела.
И решил градоначальник превратиться в вампира. Вампиры не просто долго живут, они живут вечно. Если, конечно, новоявленный Ван Хельсинг не вобьет в их сердце осиновый кол. Но откуда в свободном городе взяться Ван Хельсингу? В свободном городе Ван Хельсинги давно перевелись.
Но для вечной жизни требовалось, чтобы градоначальника укусил вампир. А есть ли они в свободном городе? Градоначальник точно знал – есть! Его собственная жена! Сколько крови она из него выпила, даже ни разу не укусив!
Градоначальник позвал жену и приказал: «Укуси меня!»
«Зачем?» – удивилась жена, но, не дожидаясь ответа, с удовольствием и пребольно укусила градоначальника.
И градоначальник стал вампиром.
У вечной вампирской жизни был один изъян: постоянная жажда крови. Но градоначальника он не пугал: вон сколько теплого живого напитка беспечно разгуливает по городу! И все эти свободные граждане со своей кровью всецело принадлежали градоначальнику.
Мучился же он по другой причине. Вспоминая предыдущие казни свободных граждан, градоначальник горько сожалел, что столько крови пролито зря, ушло в землю! Надо было ее пить!
Плебейской кровью градоначальник пока что брезговал, а потому начал с Тринадцатого заместителя, самого верного, хотя и самого тупого своего соратника. Видимо, в данном случае «верный» и «тупой» – это идентичные понятия.
Градоначальник пригласил его к себе на ночь и укусил в шею. Тринадцатый заместитель был шокирован, но сопротивляться не посмел. Градоначальник имеет право не только на души, но и на тела своих подданных!
Выпив грамм триста крови, градоначальник насытился. И отпустил Тринадцатого заместителя домой, щедро его наградив.
Эти ночные забавы с Тринадцатым заместителем стали постоянными. Тринадцатый заместитель не возражал, понимая, что потеря крови сулит ему взлет по карьерной лестнице. Может быть, когда-нибудь даже удастся хотя бы несколько дней посидеть на троне градоначальника.
После укуса Тринадцатый заместитель вампиром не стал, а лишь возомнил себя им. И стал угрожать Чужому мегаполису.
«Мерзкие ублюдки, твари подзаборные! – кричал он с экрана телевизора, потрясая кулаком. – У нас достаточно мощи, чтобы загнать вас в сортир и там замочить! Мы будем и дальше бороться за тот миропорядок, который устраивает свободный город и свободных граждан. Как говорит наш любимый и великий градоначальник, все вы сдохнете, а мы попадем в рай!»
Но чаще всего Тринадцатый заместитель произносил бессвязные речи, в которых, однако, присутствовали понятные матерные слова. И однажды так объяснил свое агрессивное поведение: «Меня часто спрашивают, почему мои речи такие резкие. Отвечаю: я их ненавижу. Они ублюдки и выродки. Они хотят смерти нам, свободному городу. И пока я жив, я буду делать все, чтобы они исчезли. А ненормативная лексика – это часть нашей культуры, и мы ее используем всегда. Громко и с достоинством».
Умолчал Тринадцатый заместитель лишь о том, что его жена и дети проживают в Чужом мегаполисе.
Затем градоначальник высмотрел по телевизору главного пропагандиста и пришел в восторг: какой он гладкий, упитанный, энергичный, сколько в нем свежей крови! И укусил его своими золотыми зубами.
Не стал вампиром и главный пропагандист, но появилась у него другая особенность: люди, которые постоянно смотрели его телевизионные программы, превращались в зомби. Не все, но многие. При этом сами зомби считали себя живее всех живых.
От зомби исходил отвратительный запах, который, впрочем, назвали патриотизмом. Живые мертвецы ненавидели людей без запаха и доказывали им, что надо поскорее становиться патриотом, это не только приятно, но и выгодно: кровь у зомби тухлая, а потому градоначальник кусать их не станет.
Градоначальник живых мертвецов глубоко презирал, а людей без запаха побаивался. Но приказал их не трогать: сажать можно и нужно, а убивать нельзя. Это был его неприкосновенный запас.
Укушенный главный пропагандист, пытаясь оправдать оказанное ему высокое доверие, развил такую кипучую деятельность, что вскоре весь город провонял патриотизмом. Живые люди затыкали носы, а зомби этим запахом очень гордились.
«Патриотизм – это наши скрепы», – утверждали живые мертвецы.
Не все, однако, желали превращаться в зомби или вампира, а потому свободные граждане, в том числе и из ближайшего окружения градоначальника, начали задумываться: а не пора ли заострить осиновый кол? Градоначальник и сам понимал, что рано или поздно может грянуть кол, стал угрюмым, пугливым, чурался верных своих заместителей и депутатов и большую часть времени проводил в бронированном подземелье. Лишь по ночам он выходил на охоту и уже не сдерживал свой аппетит, выпивал прохожего полностью. А пусть не шатаются по ночам и не провоцируют градоначальника!
Когда утром находили на улице обескровленное тело, свободные граждане понимали: градоначальник погулял!
И теперь по ночам на улицу выходили только шаманы в погонах, которые несли ночное дежурство, пьяные, которым море по колено, и бесстрашные зомби с протухшей кровью. У пьяных и у шаманов кровь тоже была не лучшего качества, но выбирать градоначальнику не приходилось. Иной раз, если другой добычи не находилось, не брезговал он собаками и кошками. И даже стал косо посматривать на крыс, коих в городе водилось предостаточно.
Живых мертвецов градоначальник до поры не трогал, хотя знал, что со временем дойдет очередь и до них. А вот зомби об этом не догадывались и продолжали свято верить в градоначальника.
И еще этот проклятый осиновый кол не давал градоначальнику покоя, постоянно маячил у него перед глазами! Градоначальник давно пожалел о том, что добровольно и столь легкомысленно превратился в вампира и мечтал снова стать человеком.
Но обратного пути не было.
Олег ПОЛИВОДА